Глава 21.
Сокольники жили своей жизнью. Где-то играл духовой оркестр, где-то трещали короткие взрывы петард, а где-то заливисто и весело лаяли собаки. Парк жил своей жизнью, будучи наполненным человеческими эмоциями, словно густое варенье, в котором накопилось множество разных оттенков фруктовых вкусов. Эдакое мультиварьенье, в самом центре прекрасной и тёплой Москвы.
Молодые люди поспешили уйти с места, откуда их выкрали тёмные враги, и шли по душистым и свежим аллеям, словно в первый раз разглядывая эти тенистые уголки. Вдруг на перекрестке двух дорожек они заметили пару, целующихся людей. Это были молодые, почти юные парень и девушка, и, не замечая никого вокруг, самозабвенно целовались. Родамир покосился на Агалаиду, чтобы не обращать на свой взгляд её внимания, пробормотал себе под нос:
— Совсем стыд потеряли, сосутся прямо на виду у всех! — Его мысль была грубой, почти циничной, и Агалаида не смогла не ответить:
— Не сосутся, а целуются, — поправила она и отвела свой взгляд от молодых людей в сторону на цветущие голубые незабудки, росшие целым одеялом вдоль дорожки.
— Интересно, почему эти цветы называются «Незабудки», — для поддержания разговора спросила Агалаида.
— Ну, наверное, их трудно забыть, — суховато ответил Родамир. Он всё ещё был зацеплен этой сценой на перекрестке и думал уже совершенно о другом.
Он думал о том, что столько времени находится в постоянном общении с молодой симпатичной девушкой, а всё ещё не продвинулся ни на шаг к сближению с ней в интимном порядке. Агалаида, словно услышала его мысли, вернее она их явно услышала, потому что ответила сразу, не задумываясь, и не растягивая паузу между его мыслью и своим ответом:
— Потому не сближаемся, потому что у нас разные регистры для общения. Мы с той словно в двух разных октавах живём — ты в одной, а я в другой!
Родамир насторожился и переспросил:
— Как это в разных регистрах?
— Трудно объяснить, если ты не играешь на музыкальном инструменте. Просто у тебя одна октава, а у меня – другая. Мы только иногда можем с тобой входить в резонансы и то, только на уровне Мысли, а все остальные чакры в наших телах не согласованы для того, чтобы воспроизводить музыкальные гармоничные произведения!
Говоря это она засмеялась, и быстро прошла вперёд, словно маленькая девочка иногда припрыгивая и вертя хвостом густых волос на затылке, как игривая девчушка.
Родамир, выслушав от неё непонятное объяснение, остановился, и словно остолбенел. Агалаида явно с ним стала заигрывать, а как реагировать на неё, он просто не знал.
Всё, что касается мужского влечения к ней, казалось ему совершенно неприемлемым к этой девушке, по той причине в их Школе в таинственных мысах все интимные отношения между учениками были запрещены категорически. Да и нужды в них не было ни у кого, поскольку сублимация, то есть переведение на более высокий уровень сексуальных влечений была обычной практикой. Для учеников Мудрости вселенной такая форма использования своей человеческой природы, толкающей к размножению и воспроизведению потомства – было обыкновенным делом. Она шла целиком на развитие силы Мысли, и тогда именно Мысль, вернее — живая Мыслеформа, могла стать тем самым живым существом, которое можно было назвать ребёнком.
Родамир догнал Агалаиду и хотел было положить на её плечо свою руку, но она быстро вывернулась из-под его движения и строго сказала:
— Ну вот, ты уже забыл о воздержанности, о которой нас предупреждал Учитель?
— Да нет, не забыл. Я немного удивился, что ты подаёшь знаки привлечения мужского внимания, — сердито ответил Родамир.
— Да не привлекаю я тебя к своей персоне, просто мне стало как то легко и весело, потому я и расслабилась немного, — извинительным тоном произнесла Агалаида.
— Ладно, проехали, — сердито добавил Родамир.
Разговор о любовных утехах и поцелуях между ними что-то не ладился с самого начала их общения. Родамиру было всё равно, на какой октаве она играет свою женскую мелодию, а ей это было почему-то важно.
— Давай поговорим на эту тему, настойчиво пригласил к разговору Родамир свою спутницу.
— Давай, — просто ответила она. — Что тебя интересует?
— Ну что ты мне наговорила своими октавами и музыкальными понятиями? Я так и не понял.
Агалаида ответила:
— Понимаешь, ты рассматриваешь отношения между женщиной и мужчиной по своей – мужской, можно сказать даже примитивной точки зрения. Тебе видится женщина привлекательной и у неё есть очень притягательная сила, которая тебя заводит. И этого уже достаточно, чтобы ты захотел эту женщину обнять, поцеловать, прижать, … и уложить с собой в постель…. Агалаида почти точно описала все его желания и только не коснулась самого главного его желания, о котором, он надеялся, что промолчит. Но не так-то было:
— Самое важное для вас – мужчин, это войти в женщину и, получив удовольствие, вплеснуть в неё свою мужскую суть, которая и есть сгусток животворной энергии, позволяющей себе проникнуть ещё дальше, в самую глубину женской сущности, чтобы найти себе там живоносную основу — глубинную потенциальную Мать, для зарождения нового человека.
Родамир покраснел до ушей и вовсе не собирался возражать Агалаиде. Просто согласился с её доводами и удивился, что так красиво можно было сказать о том, что испытает мужчина, видя приятную во всех смыслах ему женщину.
Агалаида продолжала:
— Это и есть принцип зарождения будущего человека. Но я сейчас не об этом хочу сказать. Ведь сам процесс зарождения человека на Земле сейчас одинаковый для всех людей. Все женщины в мире, к твоему сведению, зарождают, вынашивают и рожают своих детей, а мужчины их зачинают своим неудержимым половым влечением, только по уровню Лунных циклов!
— Ну и что тут плохого? – Недоуменно переспросил Родамир.
— Просто Лунные циклы на Земле имеют очень приземлённый и коротко срочный режим! Всего лишь 28 дней!
— А причем тут это?- Недоуменно переспросил Родамир.
— А притом, что 28 дневный Лунный цикл является далеко отстранённым от Человека циклом. Он относится к животным, но никак не к человеку! – Спокойно ответила Агалаида.
— Интересно. Все люди на Земле рождаются в Лунных циклах, а тебе это не нравится? Подумаешь, какая …цаца. – Последнее слово Родамир выдумал, чтобы побольнее царапнуть Агалаиду. А то, какая умная, учит всё человечество, какими циклами руководствоваться при зачатии детей. Да и о детях вообще-то рано говорить, даже если простые половые притязания мужчин она возводит в какой-то животный режим, 28 дней Лунного цикла.
— Да не у мужчин тот цикл важен. Это женщины свои критические дни вымеряют в лунном цикле, а мужикам всё равно, — с напущенным равнодушием добавил Родамир.
— Правильно! И женщины, и мужчины, которые вступают в близкие отношения, непременно подчиняются именно Лунным циклам! Ведь женщина с критическими днями не подпускает к себе мужчину, а значит, и он невольно включен в эти циклы.
— Если только не изменяет. – Вдруг решил проявить свою вредность Родамир.
— К твоему сведению, женщины, живущие в одной местности, вольно или невольно, но включаются в единый цикл овуляции или месячных. И часто получается так, что мужчине даже и не с кем изменить…- Насмешливо ответила Агалаида.
— Странно, что ты вообще на эту тему завела разговор, — ворчливо пробубнил Родамир.
— А как же нам не заговорить об этом, когда ты весь загорелся, глядя на влюбленную пару, которая целовалась у всех на виду. Ты просто невольно вошел в это событие своей мужской природой и в тебе, да и во мне тоже, пробудились наши инстинкты. — Агалаида потупила глаза, словно смущённая девушка.
Родамир воспрял и приосанился:
— Ну вот, и тебе, значит, не чужды нормальные человеческие инстинкты!- С похвалой в голосе сказал Родамир.
Ему бы не мешало и немного надежды в свой голос добавить. Но он не решился. Кто её знает, эту Агалаиду, что она ответит. А так вроде бы надежда на более близкие отношения у него пока никуда не делась, и разговор можно продолжать.
— Знаешь, эта тема имеет длинное продолжение. Её надо нам развивать постепенно, чтобы не упасть в банальную постель, и полностью лишить себя настоящих, правильных чувств, которые действительно свойственны для Людей. К сожалению, мало кто на Земле из человеческого общества знает, какие именно должны быть отношения у мужчин и женщин, потому что им навязаны только животные инстинкты, как Лунная данность, а Солнечные и даже Галактические чувства и циклы им совершенно неведомы.
Родамир остолбенел. Он остановился, словно обо что-то споткнулся. Словно какая-то стена выросла перед ним. Агалаиде пришлось остановиться тоже, чтобы не потерять собеседника из виду.
— Ты хочешь сказать, что все люди на Земле размножаются не правильно? И любовью они тоже занимаются не правильно? И детей воспитывают. И жизнь устраивают…, и живут не правильно?
Родамир крутил глазами и выбирал из поля зрения разные объекты и пытался направиться на какие-то иные темы, но пока его воображения хватило только на то, что он уже сказал:
— Ты сама-то в уме? Разве можно обличить целое человечество в том, что оно размножается не правильно?
— Ну, предположим, никто не собирается обличать земное человечество, но рассказать ему – этому человечеству, что оно не просто обмануто, а обмануто смертельно, надо обязательно. У людей должен быть выбор между погибелью и Вечной Жизнью, а такого выбора у него просто нет!
Агалаида была явно настроена совершенно серьёзно, и для Родамира она открылась с совершенно иной стороны.
— Аглая, мне страшно за тебя! – Опустошённо проговорил Родамир. — Нам надо обо всем этом поговорить и прояснить эту тему, а без участия Учителя, думаю, совершенно невозможно.
— Давай мы специально посвятим время для этого разговора – ответила Агалаида.
— Нет, давай сейчас ты мне ответишь на вопрос. – Настаивал Родамир.
-И какой у тебя вопрос? – Примирительно спросила Агалаида.
— Ты что умеешь жить по другим циклам? В отличие от всех остальных людей, которые живут не более 75-90 лет? У тебя есть Солнечный цикл? Или может быть даже галактический?
— Ничего себе, сколько ты вопросов задал. — Улыбнулась Агалаида. И продолжила:
— А говорил, что один у тебя вопрос. Да, я живу в другой октаве Света, а ты живешь на Лунной. Вот и вся разница между нами.
— А какова твоя октава? – Изменившимся голосом переспросил Родамир.
— Вот об этом и нужен вразумительный разговор,- ответила Агалаида.
— А ты не забудешь, что нам надо вернуться к нему? – Вновь ревниво и даже с легким подозрением переспросил Родамир.
— Да ты ведь и не дашь мне забыть об этом разговоре, — уже во всю улыбаясь, ответила Агалаида.
Они уже выходили из парка и направлялись к своему дому, где снимали общую квартиру.